БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ Из двух с половиной тысяч МиГов-19, построенных в Советском Союзе, лишь нескольким десяткам машин пришлось вступить в бой не с учебными мишенями, а с реальным противником. Первым таким противником стали беспилотные воздушные шары, которые в конце пятидесятых годов регулярно засылались в советское воздушное пространство с территррии Западной Европы. Часть этих шаров несла разведывательную аппаратуру, остальные были нагружены пропагандистской литературой антисоветского содержания. Неизвестно, какую "начинку" тогдашнее руководство страны считало более опасной, но во всех случаях при обнаружении летящего по ветру с Запада серебристого баллона на перехват ему устремлялись мощные истребители ПВО. Кстати, оказалось, что сбить воздушный шар не так-то просто. Разность скоростей была настолько велика, что летчик с одного захода успевал (если вообще успевал) выпустить лишь несколько снарядов, которые протыкали тонкую оболочку аэростата и не взрывались. В результате приходилось тратить чуть ли не весь боекомплект, чтобы с гарантией приземлить зловредный "пузырь".

Еще меньшим успехом закончилась борьба с американскими стратосферными разведчиками Локхид у-2, ставшими во второй половине пятидесятых настоящим кошмаром для советской службы ПВО. С июля 1956-го У-2 более 30 раз вторгались в воздушное пространство Советского Союза, сделав тысячи аэрофотоснимков военных объектов, в том числе — сверхсекретного в то время космодрома Байконур.

Попытки перехвата предпринимались неоднократно, но единственное, чего удавалось добиться пилотам "девятнадцатых", это, достигнув предельного потолка своих машин, наблюдать, как в трех километрах над ними спокойно проплывает крестообразный силуэт американского "шпиона". Авиапушки на таком расстоянии были абсолютно неэффективны, а с ракетами МиГ-19 поднимался еще ниже. Даже специально созданный для борьбы с высотными целями сверхоблегченный МиГ-19СВ мог лишь на короткое время "выскакивать" на высоту за 20 километров, где "гулял" у-2, но ни о каком маневрировании на этой высоте для захода в атаку не могло быть и речи.
Комичность ситуации заключалась еще и в том, что Советский Союз не заявлял никаких официальных протестов по поводу наглых нарушений его воздушных границ, так как это означало бы расписаться перед всем миром в полной недееспособности своей противовоздушной обороны. Так продолжалось до 1960 года, когда ЦРУ решило предпринять очередную акцию воздушного шпионажа под кодовым названием "Оверфлайт". На этот раз У-2 надлежало не просто "заглянуть" в советское небо, а пролететь через всю страну с юга на северо-запад.

Первый полет состоялся 9 апреля. Самолет-шпион взлетел с аэродрома в пакистанском городе Пешавар и, пролетев над Средней Азией, Казахстаном, Уралом, Архангельской областью и Кольским полуостровом, через 8 часов приземлился в Норвегии. Летчик докладывал, что он не раз видел взлетающие на перехват МиГи-19 и -21, но ни один из них не добился успеха. Второй и последний "Оверфлайт" имел место 1 мая, в день международной солидарности трудящихся. На этот раз маршрут летчика Фрэнсиса Гэри Пауэрса пролегал над пусковыми установками новейших зенитно-ракетных комплексов С-75 "Двина", что и сыграло роковую роль в его, да и не только его судьбе.

История уничтожения самолета Пауэрса многократно описана в печати как триумф советской ракетной техники. Но если рассказать обо всех обстоятельствах этого дела, то станет ясно, что они в не меньшей степени свидетельствуют о прискорбной неорганизованности, царившей в войсках ПВО.
Когда У-2, пролетев уже половину пути, достиг Свердловска (ныне Екатеринбург), на перехват ему взлетела пара МиГ-19П капитана В. Айвазяна и лейтенанта С. Сафронова. Преследуя нарушителя, они вошли в зону поражения ЗРК, о чем пилоты даже не догадывались. Зенитчики также не получили никаких сообщений о том, что в воздухе находятся свои самолеты. На машине Сафронова вдобавок ко всему не работал радиоответчик.
После того как от близкого разрыва одной из зенитных ракет машина Пауэрса рассыпалась в воздухе, оператор РЛС принял отвалившиеся обломки за выпущенные противником радиолокационные помехи. В горячке боя никто не мог понять, попала ракета в цель или у нее сработал самоликвидатор, уничтожен нарушитель или нет, и сколько вообще целей в воздухе. В результате, как только на экране радара появились две новые отметки — самолеты Сафронова и Айвазяна,— последовал очередной залп. Прямым попаданием истребитель Сафронова был сбит. Летчик катапультировался, но парашют не сработал, и лейтенант Сафронов погиб. Айвазян успел заметить идущую к его самолету ракету и резко бросил машину в пике. Это спасло ему жизнь.

Далее был показательный суд над Пауэрсом, вылившийся в громкий международный скандал, и запрет администрации США на разведывательные полеты над Советским Союзом. А история уничтожения собственного истребителя на 20 с лишним лет попала под гриф государственной тайны.

Пилоты, летавшие на МиГ-19, имели в своем активе и более успешные перехваты, благо "хо- лодная война" давала для этого массу поводов. Так, в 1959 году двое чешских летчиков перехватили и заставили приземлиться на свой аэродром итальянский F-84, который, заблудившись, оказался в чехословацком воздушном пространстве.
20 мая 1960 года пара "МиГов" принудила к посадке на территории ГДР американский разведчик RB-47. А всего через полтора месяца капитан Валерий Поляков сбил второй такой разведчик над советскими территориальными водами в районе Североморска.
10 апреля 1964 года еще один разведывательный самолет "Дуглас" RB-66, летевший вдоль границы между Западной и Восточной Германией, по ошибке (а возможно и преднамеренно) вторгся на территорию ГДР. В этом квадрате патрулировал советский истребитель МиГ-19С 24-й воздушной армии, летчик которого не долго думая сбил нарушителя. Экипаж "Дугласа" спасся на парашютах и был взят в плен. После переговоров на высшем уровне инцидент замяли, а американских пилотов вернули на родину.